В электронной энциклопе­дии о посёлке Маяк написано скудно: основан в 1932 году, тогда и получил первое, неза­видное имя в раннем совет­ском стиле – Второе отделение совхоза «Петровский», в 1964-мбыл переименован. Конечно, «Маяк» звучало уже куда ме­нее прагматично, в названии явно читалась романтика 60-х, и, согласно замыслу тех, кто его придумал, Маяк наверняка должен был указывать путь, подтверждая, что страна дви­жется в правильном направ­лении...

НЕ ЖДАЛИ

У Ильи Репина есть картина, название которой давно стало фразеологизмом. Приехав в Маяк, журналист «ПВ» сразу о ней вспомнил: его явно не ждали. Конечно, как и всегда, была пред­варительная договорённость о приезде, просьба поговорить с народом: хотелось рассказать и о старейшем жителе, и о творче­ских людях, которые наверняка есть в посёлке. Однако планы разбились о нежелание мая­ковцев встречаться и что-либо рассказывать. И только недо­разумение всё же устроило нашу встречу с Маяком: человек, через которого пытались наладить мосты с селянами, не смог дозво­ниться до журналиста и предупредить его, что ехать не нужно.

Первое потрясение (такой «тёплый» приём в моей практике впервые) сменилось желанием найти конструктивное решение:

- Но хотя бы объясните, поче­му жители не хотят рассказывать о своём посёлке, - прошу открыв­шую нам дверь Р. В. Рябову. -Газета в чём-то перед вами про­винилась?

Римма Вячеславовна пожима­ет плечами (ей явно неудобно), объясняет, что, конечно, не может говорить за всех, но накануне вместе с другой жительницей посёлка многих обзвонила и все как один ответили: «Встречаться с журналистом не будем: всё равно толку от этих встреч нет».

КАКОЙ ТОЛК?

Какого толку не дождались от газеты селяне, стало понятно буквально через несколько ми­нут. Ситуация прояснилась, когда Римма Вячеславовна, которую всё же удалось убедить хотя бы немного рассказать о посёлке (кстати, она, можно сказать, единственная встретившая нас здесь радушно, родилась не на Ставрополье, а в далёкой отсюда Владимирской области и приеха­ла в Маяк в начале 90-х), начала в присутствии журналиста зво­нить знакомым, приглашая их на встречу.

- А что, она всё-таки приехала? -слышалось в трубке. - Мы же решили, что пусть не приезжает...

Как оказалось, многие жители остались обижены на газету за то... что в своё время им не выде­лили земельные паи. (Напомним, в результате ряда сомнительных действий, проведённых с земля­ми совхоза «Петровский» в 90-е годы, жители посёлков Маяк, Полевого, Цветочного, Прикала­усского и хуторов Вознесенского и Сычёвского единственные среди петровчан остались без земельных паёв. Люди пытались бороться, прошли несколько су­дов, однако в итоге Фемида так и не встала на их сторону.)

Каким образом в сложившейся ситуации виновата газета – вопрос риторический. Никаким. Более того, «ПВ» всегда поддер­живали обманутых селян, этой теме было посвящено немало статей (ею занимались Лариса Павловская и Юрий Ёлхин.) Видимо, просто сказалось накопленное годами разочарование, дали о себе знать эмоции, рож­дённые разбитыми надеждами на справедливость...

«ЗАПАХАЛИ СО ВСЕХ СТОРОН!»

- Здесь все живут хозяйством, - рассказывает Римма Вяче­славовна. - Больше-то и нечем. Пару лет назад в посёлке дер­жали около 200 коров. Но год от года их становится всё меньше.

Она озвучивает печальную статистику: ещё в начале года было около 70 коров, теперь голов на 15-20 стало меньше. Скорее всего, убыль продол­жится: год голодный, засуха, кормов нет. Раньше вокруг хоть пастбища были, а теперь всё перепахано...

«Милашка, Ряженка, Мунька, Муська», - она называет своих любимиц с нежностью в голосе. Чтобы найти место для их вы­паса, приходится потрудиться. И с каждым годом сделать это всё сложнее.

- Наверное, тоже придётся продавать, - машет рукой. - Яр запахали, пастбища в сторону Калауса тоже...

Её односельчанка по телефо­ну рассказывает, как пару лет назад накосила в лесополосе ко­ровам травы, а потом не смогла вывезти: нужно было подъехать по полю, а хозяева запретили – мол, наша земля, не смей. Так всё и сгнило.

- Когда поле уже скошено, почему бы не дать людям коров попасти? Зачем солому сразу запахивать? В общем, запахали нас уже со всех сторон! - воз­мущается по телефону местная жительница. - В советское время колхоз поддерживал, всю сель­скую социалку тянул, а многие нынешние арендаторы, видно, только о своей выгоде и думают.

Бывший агроном В. А. Тугой (единственный житель, пришед­ший по приглашению Р. В. Рябо­вой на встречу с журналистом) добавляет:

- Ладно, с совхозной землёй всё понятно, но ведь была у нас ещё и так называемая земля поселения – примерно 200 гек­таров. Люди на ней могли бы пасти, а её отдали фермерам! Сначала ставят село на грань выживания, а потом удивляются, что оно умирает.

Виктор Александрович вспо­минает, как во время последней переписи населения, в которой он принимал участие, сельская переписчица чуть ли не плакала от отчаяния: «Я не то что домов по спискам не нахожу – целые улицы исчезли!»

Вместе с Риммой Вячесла­вовной выходим из села, бре­дём по пыльной дороге. Маяк действительно практически окружён серыми, иссушенными полями. Когда проходим мимо территории местного хозяйства, нас окликают:

- Что это вы, девочки, тут ходите?

Мы несмело подходим.

- Да вот, - говорю, - жители жалуются – мол, всё распахано, коров пасти негде. Идём, смотрим, разговариваем...

После этих слов наперехват грозно выдвигается мужчина:

- Немедленно выйдите за ограждение!

Что ж, к местному гостеприим­ству уже не привыкать...

ЭКСКУРСИЯ

Видимо, стремясь загладить общее тягостное впечатление от Маяка, Римма Вячеславовна, несмотря на проблемы со здо­ровьем и на нехватку времени (сосед по её просьбе как раз должен прийти делать ясли для коров), ведёт на экскурсию по посёлку.

Проходим и мимо заброшен­ных домов (их здесь, как и в других сёлах, немало), и мимо ухоженных (видно, что многие люди довольно крепко стоят на ногах). Некоторые давно не ремонтированные дороги засы­паны переработанным асфаль­том. Такую нечаянную радость подарил случай: ремонтируется федеральная трасса, и рабочие, временно расквартированные в Маяке (он как раз находится рядом с трассой), позаботились о его дорогах – как ни крути, а скоро осень, грязь...

Есть в Маяке медпункт. Кстати, внешне выглядит неплохо. Прав­да, попасть внутрь не удалось: хотя за окошком и стоит табличка, гласящая, что работает он ежедневно, на двери замок. Видимо, расписание осталось с прежних, более счастливых вре­мён. Теперь, по словам местных, фельдшер бывает здесь дважды в неделю. Рядом с медпунктом –таксофон. Проверили – рабо­тает.

Имеются в Маяке и два мага­зина. Мимо одного из них как раз проходим, решаем заглянуть. Ассортимент хорош: и продукты, и хозтовары, причём выбор не хуже, чем во многих светло­градских. Радует и приветливый продавец Людмила Фёдоровна Рябоконова. Впервые за всё время, что нахожусь в посёлке, глядя на неё, улыбаюсь. Но по­купатели расслабиться не дают: «Чем разговаривать, лучше купили бы что-нибудь...»

Идём дальше. За покосив­шейся разноцветной оградкой –развалины детского сада (пу­стые глазницы окон и дверей, обгоревшие балки: видно, был пожар), тут же – небольшая детская площадка. Гнетущее впечатление оставляет после себя и бывший клуб: тоже нет ни окон, ни дверей, стены и потолок одной из комнат закопчены. По словам Виктора Александровича Тугого, в начале 2000-х люди пы­тались вернуть его к жизни, даже сделали своими силами в одной из комнат небольшой ремонт, однако кто-то намекнул, что придётся платить за аренду –и всё заглохло.

НА ВСЁ ВОЛЯ БОЖЬЯ

Эти слова во время нашей встречи Римма Вячеславовна повторила не раз. Ей было 30 лет, когда она переехала сюда из Вла­димирской области по состоянию здоровья. И правда, здоровье немного поправилось. Говорит, хозяйством раньше никогда не занималась, так что опыта не было никакого, но постепенно всё пришло. Уже много лет дер­жит и коров, и птицу. Обо всех отзывается с любовью – говорит, и умные, и понимающие.

- Неужто и куры? - спрашиваю.

- Конечно. Что курица задума­ла, того обязательно добьётся. Даже не сомневайтесь: хитрее, чем она, птицы нет.

Потом Римма Вячеславовна ведёт в дом и показывает ру­коделие своей дочери Марии: заколки, ободки и броши в стиле канзаши, белоснежные кепки, украшенные цветами, металли­ческими заклёпками и бусинами, вышитые крестиком картины с рыбками и совами – всё это сде­лано качественно и со вкусом. Но сильнее всего потрясает боль­шое вышитое полотно – «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи.

Ещё находясь под впечатлени­ем от золотых рук Марии Анатольевны, слушаю рассказ Риммы Вячеславовны о её любимцах: во дворе, пожалуй, около десятка котов и кошек всех мастей.

- Наверное, из-за мышей так много завели? - спрашиваю. - Всё же хозяйство держите...

Она улыбается:

- Я не заводила – сами заве­лись.

Оказывается, подкидыши. Дом-то стоит почти рядом с трассой. А сердце женщины всег­да особенное – материнское. Кстати, Римма Вячеславовна вырастила пятерых – у неё двое сыновей и три дочери.

Уже уходя, хлопаю себя по лбу – совсем забыла спросить:

- А с водой-то у вас как?

Оказывается, порядок. И вода есть, и свет, и газ. Решить бы вопрос с паями и пастбищами – и, может быть, засветились бы хмурые лица жителей Маяка...

• Печаль 1
• Радость 0
• Гнев 0
• Удивление 0
• Восторг 0