6 апреля из окна школы в Старомарьевке (соседний с нами Грачёвский округ), «са­мостоятельно открыв его», выпала ученица – инфор­мация была размещена в «Инстаграме» главы округа. К счастью, девочка жива. Не­многим ранее, в марте, глава Невинномысска сообщил о том, что у них за месяц прои­зошло 7 случаев отравления детей лекарствами, причём дети были из благополуч­ных семей, хорошо учились. Большая удача, что врачам удалось всех спасти…

ТАБУ

Скользкая это тема – суици­ды. И особенно детские. О них не принято говорить – неред­ко СМИ публикуют размытые формулировки вроде «выпал из окна», «истекла кровью»… Немудрено: массу странных ре­комендаций в освещении этой темы даёт Роспотребнадзор. Как будто, если заменить сло­во «самоубийца» на «умерший вследствие самоубийства» или если «ограничить остроту по­дачи информации и её объём», это как-то улучшит ситуацию, повлияет на статистику…

Статистика сама по себе вещь странная и неоднозначная (об этом в своё время упомянул ещё Марк Твен), а суицидная – в особенности. К примеру, если обычный человек хочет найти её на сайте Федеральной службы государственной статистики (rosstat.gov.ru), ему придётся в обязательном порядке зареги­стрироваться или, по крайней мере, зайти туда через «Госуслуги», чтобы система смогла его идентифицировать (при этом о смертности по ряду дру­гих причин – к примеру, в резуль­тате ДТП или детей в возрасте до 5 лет – узнать можно без всякой идентификации).

Но даже зайдя по всем пра­вилам, вы не увидите суицидной статистики (впрочем, как и не­которых других цифр): в каче­стве объяснения выскакивает информация: «Ведомство вре­менно приостановило доступ к показателю. Выполняется обновление». Сколько может длиться это обновление, неиз­вестно…

Скуп на такие данные и ин­тернет. Если они и проскаки­вают, то, как правило, сильно разнятся и не отличаются ак­туальностью. Так, в докладе Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), опубликован­ном в 2019 году, говорится о статистике 2016-го и сообща­ется, что «в среднем в 2016 г. в России зафиксировано более 25 суицидов на 100 тысяч че­ловек. Хуже ситуация только в Лесото и Гайане» (ru.euronews.com). При этом тот же сайт указывает, что «данным ВОЗ о самоубийствах противоре­чат отчёты Росстата: по оценкам федеральной службы, в 2016-м суицидов было в пол­тора раза меньше – 15 случаев на 100 тысяч человек».

«ОНИ НЕ СЛЫШАТ, ИХ НЕ СЛЫШАТ, ОНИ НЕ УСЛЫШАНЫ»

По данным уже названного доклада ВОЗ, «самоубийство –вторая по распространён­ности (после ДТП) причина смерти в возрасте от 15 до 29 лет». Тревожные цифры. А между тем информацию о дет­ских суицидах найти ещё слож­нее, чем общую. В основном она фигурирует лишь в комментари­ях детских обмудсменов.

К примеру, в 2016 году в ин­тервью «Комсомольской прав­де» бывший тогда уполномочен­ным при Президенте России по правам ребёнка Павел Астахов озвучил следующее: «…в 2008, 2007 году все эти цифры (речь о статистике подростковых суи­цидов. – Прим. авт.) были под две тысячи. Реальные цифры… И не случайно говорили в те годы, посмотрите, 10-11-й, что Россия по подростко­вым суицидам первое место в Европе занимает. Потом Литва, Белоруссия и так да­лее» (sakhalin.kp.ru). Благодаря вмешательству государства, к 2015 году, по его словам, число подростковых суицидов умень­шилось в 4 раза, однако появи­лась другая проблема – если раньше такой тип поведения демонстрировали подростки из неблагополучной среды, то теперь это стали делать дети из семей благополучных. При­чиной, по мнению омбудсмена, является в том числе недоста­точное внимание со стороны родителей («Обычные роди­тели, по подсчётам психоло­гов и суицидологов, примерно 25-30 минут в сутки уделяют своему ребёнку»).

Печально, но уже в 2019 году преемственница Астахова Анна Кузнецова опять говорит о росте и называет прежнюю причину в качестве его объясне­ния: «Следственный комитет представил статистику по детским суицидам за послед­ние два года. Если в 2017 году было зафиксировано 692 дет­ских суицида, в 2018 году – 788» и далее: «Дети предоставлены сами себе, они не слышат, их не слышат, они не услышаны», «Проблемы, которые их волну­ют, не волнуют никого» (ria.ru).

ДЕСЯТИЛЕТИЕ ДЕТСТВА

Дети – будущее любого го­сударства, а потому проблема их преждевременного ухода из жизни, конечно, не может остав­лять государство равнодушным. В 2012 году была утверждена Национальная стратегия дей­ствий в интересах детей на 2012-2017 годы, в которой, в частности, говорилось: «Под­ростки в возрасте от 10 до 18 лет нередко оказываются вне достаточного внимания со стороны государства. Труд­ности, с которыми они стал­киваются в этот сложный возрастной период, подчас приводят к самым трагиче­ским последствиям. По распро­странённости суицидов среди подростков Россия занимает одно из ведущих мест в мире, уровень смертности детей значительно выше, чем в дру­гих европейских странах».

В 2017-м подписан другой указ – «Об объявлении в Рос­сийской Федерации Десятиле­тия детства». По информации с официального сайта объяв­ленного Десятилетия (10letie.edu.gov.ru), сейчас ведётся ак­тивная работа для повышения благосостояния семей с детьми, обеспечения их безопасности, формирования здорового обра­за жизни… Написано красиво. Дело за малым – чтобы всё это было не только на бумаге (реальной и виртуальной), но и в действительности, а также чтобы дошло от Москвы до са­мых до окраин.

ПОСЛАТЬ В БАН

О том, что государство проблему видит и она ему не без­различна, говорит и тот факт, что в закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» периодически вносятся измене­ния, призванные аннулировать пагубное воздействие интер­нета на неокрепшие мозги и незрелую психику (а тот факт, что в последние годы именно интернет стал провоцировать девиантное поведение подрост­ков, в том числе склонять их к разрушительным действиям, уже ни у кого не вызывает со­мнений).

Сложность в том, что игр, подобных нашумевшему в своё время «Синему киту», навер­няка немало, а потому объять необъятное (даже учитывая свежее требование к соцсетям самостоятельно выявлять и блокировать запрещённый кон­тент, вступившее в силу 1 фев­раля 2021 года) получится едва ли. Подростки и доводящие их до самоубийства интернет-ку­раторы так называемых групп смерти притягиваются друг к другу поистине необъяснимым образом. Казалось бы, чего про­ще – послать того, кто склоняет тебя к нанесению вреда себе или другим… ну хотя бы в бан? Попросту говоря, прекратить с ним общение. Ан нет…

- Они действи­тельно притягива­ются друг к другу, и вполне понятно, почему это проис­ходит. Загадки тут никакой нет, - уверена психолог Петровского центра социаль­ного обслуживания населения Т. И. ИЛЬИНА. - Подростки – особая категория детей, очень чувствительная, ранимая. Кста­ти, нередко кураторы – тоже подростки. И такие игры пози­ционируются как общение оди­ноких с одинокими, непонятых с непонятыми. Это сближает, даёт то самое понимание, ощущение себя частью сообщества…

Парадокс, но именно подрост­ки (да-да, те самые, закрывшие от взрослых свой мир на семь замков!), как никто, ориентиро­ваны на внешний мир. Они силь­нее, чем младшие или старшие категории детей, нуждаются в об­щении и поддержке. Подросток –ёжик, способный при правильном обращении с ним мгновенно пре­вращаться в пушистого котёнка. Более того, он мечтает об этом превращении. Он открыт, он жаждет контакта. И… находит его. Вот только жаль, не всегда с теми людьми.

- Что мы спрашиваем у под­ростка, который вернулся из школы? - продолжает Татьяна Ивановна. - «Какие оценки?» А лучше бы: «Как дела? Что но­вого, интересного?» Глядишь, и расскажет о более важном, чем оценки, – например, об отноше­ниях с учителями, учениками.

Случается, началом конца ста­новятся игнорирование со сторо­ны одноклассников или сказанное учителем сгоряча «Дебил!».

- Да, современные подростки отличаются от нас в их возрасте, -уверена Татьяна Ивановна, - и уж тем более отличаются от нас нынешних. Нередко старшее поколение просто не понимает, как с ними общаться, пытаясь навязать собственные ценно­сти. И ключевое слово здесь не «ценности», а «навязать». Но есть ли смысл тянуть подростка в 20-й век или правильнее самому адаптироваться к веку нынешне­му, попутно предлагая ребёнку то лучшее, что было раньше? Конечно, чтобы найти с ним общий язык, придётся потру­диться, но это долг и родителей, и учителей.

ОДИНОЧЕСТВО В СЕМЬЕ

«Я вам ничего не должен!» - типичная для подростка фраза. «Родила, воспитывала, ночей не спала? Но я не просил тебя об этом!» И снова в точку. Конечно, категорично, но такими вещами родителям и правда манипули­ровать не стоит.

- Подростки легко впадают в гнев, - рассказывает Татьяна Ивановна. - Это понятно: они ищут своё место в жизни, ста­раются отстоять своё «я», плюс идёт гормональная перестройка. К сожалению, самая распро­странённая реакция родителей на гнев подростка – крик: «Не смей!» Но приведёт ли такая ре­акция к разрешению проблемы или только усугубит её?

Хотите помочь? Скажите ему об этом. Отказывается от помо­щи? Не сердитесь, не упрекайте и не настаивайте. Скажите, что любите его, что всегда на его стороне, что, когда захочет поговорить, вы в любую мину­ту будете готовы выслушать и поддержать. Дайте ему время, возможность, если хочет, при­нять решение самостоятельно.

- Нередко причиной подрост­ковых суицидов становятся именно сложные отношения с родителями, непонимание в семье, - считает Татьяна Ива­новна. - Многие хотят таким образом просто наказать своих родителей. Но выросшие на компьютерных играх, подростки не всегда чётко осознают, что второй жизни не существует, что нельзя будет «начать игру зано­во», что скорая помощь может и не успеть…

Речь о так называемых де­монстративных суицидах, к ко­торым чаще прибегают девочки и которые, к счастью, не закан­чиваются летальным исходом. Подавляющее большинство под­ростков, решивших свести счёты с жизнью, на самом деле совер­шенно не хотят этого. Больше всего на свете они надеются, что их остановят, спасут и что потом взрослые, увидев свои ошибки, всё изменят, исправят…

СПАСАТЕЛЬНЫЙ КРУГ

- Надо не просто знать, где твой ребёнок находится в данный мо­мент, - считает Татьяна Ивановна, -надо знать, чем он увлекается, с кем дружит, из-за чего пережива­ет, а для этого искренне интере­соваться им. В какие-то моменты куда больше, чем нравоучение, помогут слова: «Я тебя понимаю: у меня была похожая история. Вот послушай…» Приведите пример из своей юности. Не бойтесь при­знаваться в ошибках: да, вы тоже не безупречны.

Удивительно, но факт: неред­ко родители пытавшихся свести счёты с жизнью детей в своё время тоже совершали подоб­ные попытки. Наследственность, предрасположенность? Вполне вероятно. И об этом тоже надо помнить.

К чему ещё нужно отнестись внимательно? По мнению Татья­ны Ивановны, маркерами при­ближающейся беды могут быть любые отклонения в поведении, но особенно должны насторо­жить следующие: замкнутость, раздаривание любимых вещей, сниженный (или, напротив, по­вышенный) аппетит, просмотр фильмов о жизни и смерти, прослушивание депрессивной музыки. Кстати, депрессия – один из частых триггеров суицида, а причиной её нередко является недостаток эмоций.

- Информации много, - говорит Татьяна Ивановна, - я считаю, что даже слишком много, а вот духовной пищи, положительных эмоций мало. Подросток – он только кажется взрослым, на самом деле у него впереди ещё долгий путь становления. Он пока не автономен, не способен плыть самостоятельно. И роль родителя в это время – роль спасательного круга, который не станет мешать подростку учить­ся плавать, не будет постоянно держать его на себе, но в трудную минуту всегда окажется рядом, чтобы ребёнок смог протянуть руку – и ухватиться.

КТО ОН?

Кто он такой – подросток? Традиционно подростковый возраст делят на ранний (10-14 лет) и поздний (14-19 лет). В это время на первый план выходит общение со сверстниками, мнение которых может стать важнее мнения родителей или учителей. Подросток учится строить отношения, начинает анализировать себя, срав­нивая с другими, ищет собственное место в жизни (в том числе определяется с выбором профессии).

ТОЛЬКО В КОЛЛЕКТИВЕ

Понятие «коллектив» – оно, скорее, оттуда, из советского про­шлого. А между тем сегодня многие подростки заявляют о том, что им не хватает совместных дел, что работа с молодёжью всё чаще сводится к однотипным скучным акциям, не способным ни увлечь, ни объединить. Тот факт, что подросток – человек коллектива, ярко показала и прошлогодняя самоизоляция. Вот итоги проведённого весной опроса (были опрошены почти 30 тысяч школьников с 5-го по 11-й класс из 79 регионов России): дистанционное обучение из-за пандемии коронавируса стало причиной неблагополучных психических реакций у 80% детей и подростков, у более чем 40% из них наблюдалось проявление депрессии (tass.ru).

КАЗАНСКИЙ СТРЕЛОК

Около недели назад, 11 мая, большая беда пришла в дома сразу нескольких семей Казани – погибли 7 учеников и 2 сотрудницы 175-й школы. Убийца – бывший ученик этой же школы, 19-летний парень, у которого, как оказалось, была энцефалопатия (прогрессирующее заболевание головного мозга), причём диагноз поставили ещё в прошлом году. В этой истории два главных вопроса: почему и как? И первый в свете диагноза стрелка, похоже, отпадает…

- Не обязательно, - комментирует Т. И. Ильина. - Вполне вероятно, что друга на друга наложились сразу несколько факторов: к приме­ру, исключили из учебного заведения, поссорился с родителями, вспомнились старые обиды, непонимание... Так что я добавила бы ещё один вопрос: взрослые ничего не замечали?

По мнению Татьяны Ивановны, так называемый синдром ко­лумбайнера – разновидность суицидного поведения, ведь после убийства подростки и молодые люди зачастую стараются покончить с собой (правда, это не всегда им удаётся).

- И убийство, и самоубийство – агрессия. В первом случае она направлена против других, во втором – против себя, - говорит Татьяна Ивановна. - Конечно, подобные инциденты могут быть спонтанны, но куда чаще они планируются, человек тщательно готовится к ним, а значит, не «наследить» подросток не может. Почему «следов» не заметили взрослые – его родители или знакомые? Он их тщательно маскировал или просто взрослые были равнодушны – вот в этом вопросе надо разобраться.

В одном из номеров «Петровских вестей» мы поднимем тему безопасности школьников – поговорим и о психологическом аспекте, и о равнодушии взрослых, расскажем, как организована охрана школ в нашем округе, какая работа ведётся школьными психологами.

КРУГЛОСУТОЧНО, БЕСПЛАТНО И АНОНИМНО

8-800-200-01-22 – этот телефон доверия для детей, подростков и их родителей работает круглосуточно (!), бесплатно и анонимно. Звонить по нему можно несколько раз, что даёт возможность пообщаться с разными психологами.

Фото: eastidahonews.com

• Печаль 0
• Радость 0
• Гнев 0
• Удивление 0
• Восторг 0